Я нюхал собственную гниющую руку, которую повесил мне на шею Варго Хоут.

– Человек может вытерпеть почти все, если нужда заставит, – сказал Джейме своему сыну. – Я чуял запах поджаренной плоти, когда король Эйерис испек человека в его собственных доспехах. – На свете много страшного, Томмен. Можно бороться с ужасом, можно над ним смеяться... можно смотреть, не видя... уйти в себя...

Томмен задумался.

– В себя... Да, я уже делал это, когда Джоффи...

– Джоффри. – Перед ними возникла Серсея. Ветер хлопал ее юбками. – Твоего брата звали Джоффри, и он никогда бы не осрамил меня так, как ты.

– Я нечаянно. Я совсем не боялся, матушка, но от вашего лорда-отца так пахнет...

– Думаешь, мне так приятно это нюхать? У меня тоже есть нос. – Серсея взяла сына за ухо и подняла на ноги. – И у лорда Тирелла есть. Но он не блюет в святой септе, а леди Маргери не хнычет, как дитя малое.

Джейме тоже встал.

– Довольно, Серсея. Ее ноздри раздулись.

– А вы зачем здесь, сир? Вы, насколько я помню, поклялись не покидать отца, пока не закончится бдение.

– Оно закончилось. Поди посмотри на него.

– Я сказала, что оно будет длиться семь дней и семь ночей. Надеюсь, лорд-командующий помнит, как считать до семи. Загни пальцы на одной руке и прибавь два.

Придворные, спасаясь от зловония, тоже выходили из септы.

– Тише, Серсея, – предостерег Джейме. – Лорд Тирелл идет сюда.

Это подействовало. Когда Мейс Тирелл склонился перед ней, она обнимала сына за плечи.

– Надеюсь, его величество здоров? – спросил лорд.

– Король во власти горя, – сказала Серсея.

– Как и все мы. Если я могу сделать хоть что-то...

Высоко над ними каркнула ворона. Она сидела на статуе короля Бейелора и гадила святому на голову.

– Вы могли бы сделать для Томмена очень многое, милорд, – сказал Джейме. – Не угодно ли вам поужинать с ее величеством после вечерней службы?

Серсея испепелила брата взглядом, но в кои-то веки у нее достало благоразумия промолчать.

– Поужинать? – опешил Тирелл. – Да, разумеется... почту за честь... вместе с моей леди-женой.

Королева с деланной улыбкой произнесла нечто любезное. Но когда Тирелл удалился, а Томмена увел сир Аддам Марбранд, она напустилась на брата.

– Вы пьяны, сир, или бредите? С какой стати я должна ужинать с этим алчным глупцом и его пустоголовой женой? – Ветер шевелил ее золотые волосы. – Я никогда не назначу его десницей, если ты это...

– Тирелл нужен тебе, – перебил ее Джейме, – но не здесь. Попроси его взять Штормовой Предел. Польсти ему, скажи, что тебе необходим сильный полководец взамен отца. Мейс воображает себя славным воином. Либо он возьмет эту крепость, либо провалит дело и выставит себя дураком. Выигрыш в любом случае будет за тобой.

– Штормовой Предел? – Серсея задумалась. – Да, но он ясно дал понять, что не уедет из Королевской Гавани, пока Томмена с Маргери не поженят.

– Так пожени их, – вздохнул Джейме. – Пройдут годы, прежде чем Томмен сможет осуществить свои супружеские права... а до тех пор брак всегда можно будет расторгнуть. Утешь Тирелла этой свадьбой и отправь его поиграть в войну.

На лице Серсеи проглянула улыбка.

– Осада тоже бывает опасной. Наш лорд Хайгарденский, чего доброго, может и жизни лишиться.

– Такая опасность есть, – признал Джейме. – Особенно если терпение на сей раз изменит ему и он вздумает штурмовать ворота.

– Знаешь, – пристально посмотрев на него, сказала Серсея, – ты сказал это в точности как отец.

БРИЕННА

Ворота Синего Дола были заперты наглухо. Городские стены белели в предрассветном сумраке. Над ними, как призрачные часовые, плыли прядки тумана. Около дюжины повозок, запряженных лошадьми и волами, стояло у ворот, ожидая восхода солнца. Бриенна заняла очередь за возом, груженным репой. Икры у нее болели от долгой езды, и она с удовольствием спешилась, чтобы размять ноги. Из леса, грохоча, выкатилась еще одна телега. К тому времени, как небо стало светлеть, хвост вытянулся на четверть мили.

Крестьяне поглядывали на нее с любопытством, но разговор завязать не пытались. Ей следовало бы заговорить первой, но она всегда стеснялась заводить речь с незнакомыми, даже в детстве, а долгие годы пренебрежения только усугубили ее застенчивость. Но спрашивать нужно – как же иначе она найдет Сансу? Бриенна прочистила горло и обратилась к селянке, сидевшей на возу с репой:

– Добрая женщина, не встречала ли ты на дороге мою сестру? Девушка, совсем юная, тринадцати лет, и очень красивая – глаза голубые, волосы золотисто-рыжие. Ее мог сопровождать подвыпивший рыцарь.

Женщина потрясла головой, а ее муж заметил:

– Ну тогда она, поди, уж не девушка. А имя у нее есть, у бедняжки?

Бриенне ничего не шло в голову. Надо было придумать имя заранее, любое, какое ни на есть.

– Нету? Ну, безымянных на дорогах полно.

– А на кладбище еще больше, – вставила женщина. Когда рассвело, на стене появились стражники. Возчики взобрались на козлы, разобрали вожжи. Бриенна, сев на лошадь, оглянулась. Все больше крестьяне, едущие на рынок с грузом фруктов и овощей. Пара зажиточных горожан на крепких лошадках и тощий парень на пегой кляче. Ни межевых рыцарей, ее попутчиков, ни сира Шадрика Бешеная Мышь не видно.

Повозки стража пропускала почти не глядя, но с Бриенной вышла заминка.

– А ну стой! – приказал капитан, и двое стражей в кольчугах скрестили перед ней копья. – С какой целью едете в город?

– Мне нужен лорд Синего Дола или его мейстер.

Капитан посмотрел на ее щит.

– Черный нетопырь Лотстонов. Этот герб пользуется дурной репутацией.

– Это не мой герб. Я намерена перекрасить щит.

– Вот как? – Он поскреб заросший подбородок. – Моя сестра как раз этим занимается. Вы найдете ее в доме с расписной дверью, наискосок от «Семи мечей». Пропустите, ребята. Это женщина.

Рынок располагался прямо за воротами, и торговцы, проехавшие в город раньше нее, уже выкликали свой товар – ячмень, репу и лук. Другие продавали оружие и доспехи – очень дешево, судя по называемым ценам. Явные мародеры, налетающие на поле недавней битвы заодно с вороньем. Бриенна ехала мимо кольчуг с запекшейся кровью, помятых шлемов, выщербленных мечей. Попадались также сапоги, меховые плащи, запачканные камзолы с подозрительными прорехами. Многие эмблемы были знакомы ей: кольчужный кулак, голова лося, белое солнце, обоюдоострый топор. Все это были гербы северян, но их противники, люди Тарли и жители штормовых земель, тоже погибли на этом поле. Бриенна видела зеленые и красные яблоки, щит с тройной молнией Лейгудов, попону с муравьями Амброзов. Шагающий охотник самого лорда Тарли то и дело встречался ей. Стервятники не разбирают, кто ты – друг или враг.

Сосновые и липовые щиты можно было купить за гроши, но Бриенна на них не польстилась. Ей хотелось сохранить свой, из крепкого дуба, тот, который ей дал Джейме и которым он сам пользовался в дороге от Харренхолла до Королевской Гавани. У соснового щита есть свои преимущества. Он не такой тяжелый, и вражеский топор или меч легко вязнет в мягком дереве. Но дуб, если воин достаточно силен для него, защищает лучше.

Синий Дол строился вокруг гавани. К северу от города высились меловые утесы, на юге скалистый мыс загораживал стоящие на якоре корабли от штормов Узкого моря. Замок с главной прямоугольной башней и несколькими круглыми стоял над портом, видный с любой точки города. По булыжным улочкам, где толпился народ, было легче идти, чем ехать, поэтому Бриенна пристроила лошадь в одну из платных конюшен и пошла дальше пешком – щит за спиной, свернутые одеяла под мышкой.

Капитанову сестру найти оказалось нетрудно. «Семь мечей» были самой большой гостиницей в городе. Четырехэтажное здание возвышалось над всеми прочими, и расписные двери дома напротив сразу бросались в глаза. Картина изображала замок, стоящий в осеннем лесу, среди золотой и ржавой листвы. Стволы старых дубов обвивал плющ, и даже желуди мастер выписал с большим тщанием. Присмотревшись, Бриенна разглядела и живность: хитрую рыжую лису, двух ласточек на ветке, вепря в чаще.