Что же такое происходит, спросила себя королева, когда узкий ломтик неба за ее окошком снова начал чернеть. Почему никто не пришел ее вызволить? Ей не верилось, что Кеттлблэки могли бросить своего брата в беде. И о чем думает ее малый совет? Трусы, предатели. Выйдя отсюда, она обезглавит их всех до единого и найдет на их место людей получше.

Трижды в тот день она слышала на площади крики – но выкликалось не ее имя, а Маргери.

Вторая ночь, проведенная ею здесь, подходила к концу, и Серсея вылизывала овсянку из миски, когда к ней в келью неожиданно вошел Квиберн. Она едва удержалась, чтобы не кинуться ему на шею.

– Квиберн... Боги мои, как же я тебе рада. Уведи меня домой.

– Не получится. Вас будет судить священный трибунал семерых за убийство, измену и блуд.

Серсея так измучилась, что не сразу вникла в смысл его слов.

– Томмен... Мой сын все еще король?

– Да, ваше величество. Он в полной безопасности. Рыцари Королевской Гвардии зорко оберегают его в стенах крепости Мейегора. Но он напуган, и ему одиноко. Он все спрашивает о вас и о маленькой королеве. Ему пока еще ничего не сказали о ваших...

– Затруднениях, – подсказала Серсея. – Как там дела у Маргери?

– Ее будет судить тот же суд, что и вас. Лазурный Бард доставлен к великому септону, как вы и приказывали. Он где-то внизу, в подземелье. По словам моих шептунов, его допрашивают на дыбе, но пока он поет ту самую песенку, которой его научили мы.

Ту самую песенку. От недосыпания она отупела. Его настоящее имя – Уот. По милости богов Уот умрет под кнутом, и Маргери не сможет опровергнуть его показания.

– Где мои рыцари? Верховный септон собирается казнить Осни. Сир Осфрид со своими золотыми плащами должен...

– Осфрид Кеттлблэк более не командует городской стражей. Король сместил его с должности и назначил на его место капитана Драконьих ворот, некоего Хамфри Уотерса.

Серсея от усталости не понимала уже ничего.

– Зачем Томмен это сделал?

– Мальчик тут ни при чем. Совет положил перед ним указ, а он подписал его и поставил печать.

– Совет... но кто именно написал указ? Не ты ли?

– Меня, увы, из совета выставили, хотя шептуны евнуха пока еще в моем ведении. Страной управляют сир Харис Свифт с великим мейстером Пицелем. Они послали ворона в Бобровый Утес – приглашают вашего дядю вернуться и стать регентом при его величестве. Если он примет их предложение, то ему лучше поторопиться. Мейс Тирелл снял осаду со Штормового Предела и движется к городу со своей армией. Рендилл Тарли, как меня извещают, тоже идет сюда, покинув Девичий Пруд.

– Лорд Мерривезер со всем этим согласен?

– Мерривезер отказался от места в совете и бежал в Длинный Стол со своей женой, которая первая принесла нам весть о... о том, что случилось с вашим величеством.

– Значит, Таэну они отпустили. – Это было лучшее, что она слышала с тех пор, как его воробейство сказал «нет». Таэна стала бы для нее погибелью. – А что лорд Уотерс? Если его моряки сойдут на берег, у нас будет достаточно людей для...

– Лорд Уотерс, узнав о последних событиях, посадил гребцов на весла, поднял паруса и вывел свой флот в море. Сир Харис боится, что он примкнет к лорду Станнису, Пицель же полагает, что он пойдет на Ступени и станет пиратом.

– Мои прекрасные новые корабли. – Серсее хотелось смеяться. – Мой лорд-отец говаривал, что все бастарды – предатели по натуре. Жаль, что я к нему не прислушалась. – Она зябко поежилась. – Пропала я, Квиберн.

– Надежда пока еще есть. Ваше величество вправе требовать испытания поединком. Ваш защитник готов, моя королева, и нет в Семи Королевствах человека, который выстоял бы против него. Вам стоит лишь приказать...

На этот раз она все-таки рассмеялась. Невероятно смешно, прямо-таки до колик.

– Боги смеются над нашими планами и надеждами. У меня есть непобедимый боец, а не могу им воспользоваться. Я королева, Квиберн, и мою честь может защищать только рыцарь Королевской Гвардии.

– Вот оно что. – Улыбка сошла с лица Квиберна. – Не знаю, что и посоветовать в таком случае, ваше величество.

Даже в своем отуманенном состоянии она понимала, что воробьиному суду свою участь нельзя доверять. Сира Кивана о заступничестве тоже не попросишь после тех слов, которыми они обменялись при последнем свидании. Придется все-таки требовать поединка – иного выбора нет.

– Заклинаю тебя, Квиберн: пошли от меня гонца. Ворона, если сможешь, а нет, так всадника. В Риверран, к моему брату. Расскажи ему обо всем, что случилось, и напиши...

– Да, ваше величество?

Она облизнула губы.

– Напиши ему так: «Приезжай немедля. Спаси меня. Ты нужен мне, как никогда прежде. Я люблю тебя. Люблю. Люблю. Приезжай».

– Как прикажете. «Люблю» трижды?

– Да. Трижды. Он приедет, я знаю. Джейме – моя единственная надежда.

– Вы не забыли, моя королева? У сира Джейме нет правой руки. Если он выступит вашим бойцом и будет побежден...

Тогда мы покинем этот мир вместе, как и пришли в него.

– Там, где речь идет о моей жизни, Джейме не даст себя победить.

ДЖЕЙМЕ

Новый лорд Риверрана трясся от злости.

– Нас обманули. Этот человек нас провел! – Брызгая розовой слюной, он ткнул пальцем в Эдмара Талли. – Я отрублю ему голову. В Риверране по указу короля распоряжаюсь я, и...

– Эммон, – вмешалась его жена, – лорд-командующий знает о королевском указе. И сир Эдмар знает. Конюхи, и те знают.

– Я лорд, и я отрублю ему голову!

– За что же это? – Эдмар, даже исхудавший, больше походил на лорда, чем Эммон Фрей, – в красном стеганом дублете с вышитой на груди форелью, синих бриджах и черных сапогах. Отливающие рыжиной волосы и такую же бороду ему вымыли и красиво подстригли. – Я сделал все, о чем вы меня просили.

– Да ну? – Джейме Ланнистер не спал с тех пор, как ворота Риверрана открылись, и в голове у него стучало. – Я не припоминаю, что просил вас устроить побег сиру Бриндену.

– От меня требовалось сдать замок, а не моего дядю. Разве я виноват, что ваши люди дали ему уйти?

– Где он? – рявкнул Джейме, не скрывая своего раздражения. Его солдаты обыскали Риверран трижды, но Бриндена Талли не нашли.

– Он не говорил мне, куда направляется.

– А вы, полагаю, не спрашивали. Как он покинул замок?

– Рыба хорошо плавает, даже черная.

Джейме очень хотелось заехать Эдмару в зубы своей золотой рукой. Пара выбитых зубов отучила бы его ухмыляться. Для человека, которому предстояло провести остаток жизни в плену, Эдмар был слишком доволен собой.

– У нас под Бобровым Утесом есть преотличные каменные мешки. Они облегают человека, словно доспехи. В них нельзя повернуться, нельзя сесть, нельзя дотянуться до пальцев ног, когда крысы начинают глодать их. Быть может, вы поразмыслите и дадите другой ответ?

Улыбка Эдмара мигом увяла.

– Вы обещали, что меня будут содержать сообразно моему званию.

– Так оно и есть. Многие рыцари поблагороднее вас умирали, стеная, в этих темницах, и многие знатные лорды. Даже парочка королей, насколько я помню уроки истории. Вашу жену мы поместим рядом с вами – мне не хотелось бы вас разлучать.

– Он и правда уплыл, – угрюмо промолвил Эдмар. Глаза, голубые, как у его сестры Кейтилин, смотрели на Джейме с такой же ненавистью. – Мы подняли решетку Водяных ворот. Не до конца, всего фута на три. С виду они как были закрытыми, так и остались. Дядя – хороший пловец. Когда стемнело, он проплыл под зубьями.

И под нашим понтоном тоже, добавил про себя Джейме. Безлунная ночь, заскучавшие часовые, черная рыба в черной реке. Если Раттигер, Йо и другие даже слышали всплеск, то сочли, что это черепаха или форель. Эдмар тянул до самого вечера и лишь тогда спустил волчий флаг Старков в знак того, что замок сдается. В последовавшей за этим суматохе Джейме только утром узнал, что Черной Рыбы нет среди пленных.